Очередной загадкой для Запада стала позиция президента Путина в отношении ядерной программы Ирана. На встрече "большой восьмерки" в Эвиане он вроде бы заявил, что Россия прекратит сотрудничество с Тегераном в этой области до тех пор, пока он не удовлетворит требования МАГАТЭ и не подтвердит исключительно мирный характер своих планов.

Однако буквально через два дня российские официальные лица выступили с прямо противоположной позицией: Россия будет продолжать сотрудничество с Ираном в ядерной области, даже если он не подпишет так называемый дополнительный протокол с МАГАТЭ. В чем причина этой противоречивости, и существует ли она на самом деле?

Я давно высказываю гипотезу, что у президента Путина два лица. Одно из них обращено на Запад, повернуто к милым его сердцу Дж. Бушу, Т. Блэру, Ж. Шираку, Г. Шредеру. Им он говорит то, что им приятно, что им хочется слышать. Однако есть и другой Путин. Он вынужден считаться с реалиями внутриполитической ситуации в России, мощными силами, противостоящими сближению с Западом и ориентированными на сотрудничество с "государствами-изгоями", то есть фактически бывшими клиентами Советского Союза. Ситуация с Ираном - наглядный этому пример.

Путин прекрасно понимает озабоченность Запада, прежде всего США, в связи с ядерными амбициями Ирана, и он не может ее игнорировать. В Петербурге и Эвиане Путин, возможно, даже неожиданно для себя, получил солидный кредит доверия от Вашингтона, и теперь его нужно оправдывать. Хотя бы вербальное осуждение ядерных программ Тегерана - это минимум того, чего ожидают от Путина за океаном. И он сделал робкий шаг в этом направлении.

Вместе с тем, в преддверии парламентских и президентских выборов Путин не может не учитывать того обстоятельства, что российский атомный комплекс, чрезвычайно заинтересованный в сотрудничестве с Ираном, - это влиятельная политическая сила, опирающаяся на мощную производственную базу и обеспечивающая занятость для сотен тысяч людей. Она решительно противостоит любым попыткам свертывания контактов с Ираном и откровенно лоббирует его интересы, причем небезуспешно, в российских верхах. Переломить эту силу Путин не в состоянии, ему либо не достает политической воли, либо желания сделать это, а, скорее всего, и того и другого. Все же военно-промышленный комплекс - это одна из главных политических опор президента.

Из вышесказанного можно сделать вывод, что непоследовательность, противоречивость российской позиции по ядерному сотрудничеству с Ираном сохранится и в обозримом будущем. А это означает неизбежные трения с Соединенными Штатами. Дальнейшего сближения позиций Москвы и Вашингтона в этом направлении вряд ли можно ожидать.

На размышления о роли ВПК в российском обществе наводят и два громких убийства, произошедшие на прошлой неделе. Сначала в центре Москвы был застрелен исполняющий обязанности генерального директора "Концерна ПВО "Алмаз-Антей", производящего знаменитые противовоздушные комплексы "С-300", Игорь Климов. А через четырнадцать часов в подмосковном Серпухове был убит финансовый директор одного из ключевых предприятий этого концерна Сергей Щитко.

За многословными рассуждениями о чисто уголовных аспектах этих убийств на второй план отошла их политическая подоплека. Ведь устранение этих двух "генералов" от ВПК совсем неслучайно. Дело в том, что пришедшие во власть вместе с Путиным питерские чекисты в последние годы плавно, но решительно ведут перераспределение собственности в свою пользу, ставят под свой контроль важнейшие финансовые потоки. Сохраняющий свою экономическую привлекательность и прибыльность военно-промышленный комплекс - одна из их главных целей. Собственно говоря, концерн "Алмаз-Антей" - это их детище. Питерские чекисты создали его, отстранив от управления прежнее руководство. Неслучайно, что председателем совета концерна является один из лидеров этой группы, замглавы президентской администрации Виктор Иванов, а покойный Игорь Климов был его ближайшим соратником и выдвиженцем.

Возникновение "Алмаз-Антея" как крупнейшего в стране военно-промышленного холдинга, и особенно его попытки выйти самостоятельно на внешний рынок серьезно напугали уже существующие структуры ВПК. Можно предполагать, что именно они и стоят за этими убийствами, ибо других, политических средств противодействия президентской команде у них, по-видимому, не было.

Как бы то ни было, своих целей они, в общем-то, достигли. Эксперты считают, что с убийством Климова и Щитко становление концерна будет серьезно затруднено, а уголовное следствие и неизбежные в этой связи многочисленные финансовые проверки парализуют его работу на многие месяцы.

Мы уже писали о том, что обстановка вокруг Чечни все больше приобретает черты палестинской интифады. Очередное подтверждение этому имело место на прошлой неделе. Террористка-смертница взорвала себя возле автобуса, перевозившего технический персонал на крупнейший на Северном Кавказе военный аэродром. Погибло 20 человек, более десятка ранено. Продолжались и стычки федеральных сил с боевиками, в результате чего опять-таки имелись жертвы.

Вряд ли поможет примирению и объявленная Госдумой амнистия, распространяющаяся как на боевиков, так и на служащих федеральных сил, которые совершили преступления в Чечне. Ведь для большинства боевиков, участвовавших в многочисленных террористических актов, прощения не будет, и они будут сражаться с еще большим ожесточением.

Е.С. Волк,
Директор Московского Представительства Фонда "Наследие" (США),
Председатель Совета Попечителей Международного Фонда Фридриха фон Хайека (Москва).