(Речь профессора Королевской академии наук Эрика Лундберга на церемонии вручения премии 1974 года, посвященной памяти Альфреда Нобеля, Фридриху Августу фон Хайеку и Гуннару Мюрдалю по экономическим наукам "за основополагающие работы по теории денег и экономических колебаний и глубокий анализ взаимозависимости экономических, социальных и институциональных явлений". Перевод со шведского). ^*

Ваше Величество, Ваши Королевские Высочества, леди и джентльмены.

До настоящего времени премия по экономической науке, посвященная памяти Альфреда Нобеля, присуждалась исследователям за выдающийся вклад в то, что можно называть "чистой экономикой".

В самом начале ею отмечались труды по экономической теории самого высокого уровня абстрактности - теории всеобщего равновесия; в дальнейшем это был труд по выводимым из теоретических моделей техникам анализа, обеспечивающим точное количественное исчисление разнообразных отношений; наконец, труд по историко-статистическому анализу долго- и краткосрочного экономического развития. В целом их авторами были известные ученые. Однако есть исследователи в области социальных наук, интересы которых выходят за рамки той дисциплин, которые соотносимы с понятием "чистая экономическая теория" и охватывают более широкие области знания.

В числе именно таких исследователей лауреаты премии этого года профессор Мюрдаль и профессор Хайек.

И профессор Мюрдаль, и профессор Хайек начинали свою научную карьеру с весомого вклада в чистую экономическую теорию. Их ранние труды (1920 и 1930-х годов) в значительной мере касаются одной области исследования: теории делового цикла и теории монетаризма. В дальнейшем, встретившись с проблемами, решение которых не могло быть обеспечено в рамках лишь собственно экономического подхода, Мюрдаль и Хайек резко расширили диапазон своих исследований. Как тот, так и другой ощутили необходимость расширения круга исследовательских задач и соответствующей методологии, что нашло выражение в следующей цитате из Хайека: "Все же никто не может считаться великим экономистом, если он остается только экономистом; я даже склонен утверждать, что экономист, который является всего лишь экономистом, рискует стать неким надоедливым человеком, а то и источником явной опасности".

Хотя оба наших экономиста как раз поэтому расширили рамки своего подхода, чтобы охватить нечто большее, чем чисто экономическую проблематику, они двигались при этом отнюдь не в одинаковом направлении.

Мюрдаль сконцентрировал свое внимание главным образом на экономических проблемах (в самом широком смысле), в первую очередь на вопросе о положении негров в США и на феномене бедности в развивающихся странах, стремясь сочетать экономический анализ с глубоким проникновением в их социальные, демографические и институциональные параметры. Хайек направил свой интерес исследователя на уяснение роли юридического оформления экономических систем, а также философско-психологические вопросы относительно тех способов, с опорой на которые действуют индивиды, организации и различные социальные системы.

Доминирующие интересы обоих ученых сместились к проблемам экономической политики, включая возможные изменения в организационной, институциональной и правовой структуре общества. При этом Мюрдаль, как правило, отстаивал курс на социальные реформы радикального и не всеми приемлемого характера, Хайек же искал средства обеспечения жизнеспособности индивидуалистически ориентированной социальной системы в духе либерализма.

Все же эти политически окрашенные различия в полной мере подчинены у них общей установке в области социальных наук: убеждению, что полное понимание основополагающих социально-экономических вопросов нашего времени недостижимо без расширения рамок междисциплинарного подхода к изучаемым проблемам, равно как и без соответствующих изменений методологического характера.

Это относится прежде всего к великому труду "An American Dilemma. The Negro Problem and Modern Democracy", в котором Мюрдаль продемонстрировал блестящую способность комбинировать экономический анализ с широким подходом с позиций социальной науки в целом к изучению совокупности факторов и отношений, способных детерминировать положение негритянского населения и возможную его эволюцию. Чтобы обосновать анализ этого положения, Мюрдаль прибегнул к плодотворному использованию средств, выводимых из модели экономического равновесия - наряду с динамичным анализом кумулятивных процессов, которые вытекают из его нарушения. Он привлек внимание к феномену зависимости между большим числом экономических и социальных факторов и показал, каким образом могут возникать кумулятивные процессы разрушительного характера ("порочные круги"), что полностью затрудняет вычленение отдельных факторов как "определяющих причин". Фактически Мюрдаль в своем труде осуществил многоаспектный анализ факторов стратегического порядка, влияющих на ситуацию недостаточного уровня [социального] развития в целом (образование, здравоохранение, жилищные условия, удовлетворенность профессией, дискриминация со стороны ряда работодателей и профессиональных союзов) - тех факторов, которые не принимались во внимание в аналитических моделях экономистов вплоть до 1960-х годов.

Данная книга стала классической, но наряду с этим она в течение ряда лет оказывала мощное воздействие на общественное мнение Америки и политическую активность, как только заходила речь о решении негритянской проблемы. Следует подчеркнуть, что выработанный в "An American Dilemma" подход в определенной мере обеспечил и обширный вклад Мюрдаля в изучение проблематики развивающихся стран. Это опять-таки подход с позиций социальной науки в самом широком смысле данного слова, подход, высокая значимость которого заключается в сочетаемости политических, институциональных, демографических, образовательных и относящихся к здравоохранению факторов. Ряд идей и исследовательских результатов Мюрдаля послужили отправным пунктом серьезных публичных дискуссий относительно положения развивающихся стран. Это касается, например, концепций о характере и причинах безработицы; о природе неэффективности сельского хозяйства, особенно в Индии; о диффузном способе распространения результатов промышленного развития в той или иной стране, производном от совокупности функций социального, культурного и экономического уровней ее развития; наконец, о значимости дисциплины в обществе.

Столь же фундаментально обоснован и оригинален вклад профессора Хайека в различные области экономической теории. Его научные книги и статьи 1920-х-1930-х годов вызывали исключительно оживленные дискуссии. Это касается, в частности, его теории деловых циклов и концепции последствий монетарной и кредитной политики, привлекших всеобщее внимание. Он стремился глубже, чем его современники, проникнуть в циклические взаимоотношения, привлекая в ходе анализа выводы фундаментальной и структурной теорий.

Возможно, как раз благодаря углубленному анализу делового цикла, Хайек оказался одним из тех немногих экономистов, которым удалось предсказать риски, связанные с наступлением великого экономического кризиса 1920-х годов; его предупреждения фактически подтвердились как раз накануне перед мощным коллапсом осени 1929 г.

Надо особо подчеркнуть, что один из наиболее значимых вкладов профессора Хайека в социальные науки - его анализ жизнеспособности различных экономических систем.

Начиная с середины 1930-х годов, он обращает все большее внимание на проблемы централизованного планирования при социализме. В данной области фундаментальных исследований, как и во всех остальных, Хайек продемонстрировал комплекс детально разработанных идей и концепций, относящихся к самой сути дела. Он развил новые подходы к выявлению кардинальных препятствий к осуществлению "социалистического учета" и изучил возможности достижения эффективных результатов путем децентрализации "рыночного социализма".

Ведущим критерием, подтверждающим жизнеспособность системы, он считал показатель эффективности использования знания и информации возрастающим количеством индивидов и предприятий; по этому критерию можно отличать одну страну от другой. Его вывод заключался в том, что эффективного использования всей совокупности знаний и информации можно достичь лишь посредством их предельной децентрализации в рамках рыночной системы - с присущими только ей конкуренцией и свободным ценообразованием.

Хайек показал, как цены сами по себе являются носителями сущностно- значимой информации об условиях издержек и спроса; как ценовая система выступает в качестве механизма передачи знания и информации; как указанная система может эффективно содействовать использованию в высшей степени децентрализованного ресурса знания.

Идеи и способы анализа Хайеком жизнеспособности экономических систем, изложенные в ряде его трудов, послужили весомым и животворным импульсом к ширящейся сегодня области исследований, которые получили название сравнительно-исторический подход к экономическим системам.

Таким образом, и профессор Мюрдаль, и профессор Хайек после исследований в собственно экономической теории вышли на значимые междисциплинарные разработки. Королевская Шведская академия наук решила поэтому присудить премию по экономическим наукам памяти Альфреда Нобеля за 1974 год профессору Гуннару Мюрдалю и профессору Фридриху Хайеку за их основополагающие работы по теории денег и экономических колебаний, а также за глубокий анализ взаимозависимости экономических, социальных и институциональных явлений.

Для меня является большой честью известить всех о награде Королевской Шведской академии наук и просить Вас, профессор Мюрдаль, и Вас, профессор Хайек, принять из рук Его Королевского Величества премию 1974 года по экономическим наукам, посвященную памяти Альфреда Нобеля.

Перевод Речи профессора Королевской академии наук Эрика Лундберга на церемонии вручения премии 1974 года, посвященной памяти Альфреда Нобеля, Фридриху Августу фон Хайеку и Гуннару Мюрдаль по экономическим наукам "за основополагающие работы по теории денег и экономических колебаний и глубокий анализ взаимозависимости экономических, социальных и институциональных явлений" любезно предоставлен Фонду Фридриха фон Хайека (Москва) г-ном И. Е. Задорожнюк и г-жой Е.И.Задорожнюк.