Суррогатная Россия.
Статья подготовлена по заказу международной организации «STOCKHOLM NETWORK» http://www.stockholm-network.org/

Индекс экономической свободы в России по данным, опубликованным в ежегодном докладе «Economic Freedom of the World» (Cato Institute) в 2005 году, переместил Россию с 114 места на 115 место из 127 стран мира. Весь мир задает один и тот же вопрос: «Почему такая огромная и самодостаточная держава оказалась еще и самой бедной страной в мире?» В чем же тайна современной России? Что сгубило великую ядерную державу? Ответ очень простой – социализм! Социализм, установленный в России военной силой вопреки интересам народа, погубил некогда великую российскую империю. Усилиями коммунистической партии Россия превратилась в «черную дыру» (Зб.Бжезинский).

Новейшая Россия – это страна суррогатов или суррогатное государство, обладающее огромным ядерным потенциалом, размещенным на технически изношенном оборудовании. Рынок и деньги, биржи и акции, олигархи и банки, а также парламент, партии, правительство, суды и, наконец, демократические выборы президента страны - это все в России суррогат, спрятанный под знакомые слова. Слова такие же, как и во всем мире, но понятия у нас разные. За правильными словами скрываются в России перевернутые явления.

Слово «суррогат» автор просит понимать как оставшуюся от Советского Союза практику переименования научных категорий в свою противоположность: деньги были переименованы в «неденьги» - денежный суррогат: «трудовую единицу», «рабочие деньги», «трудовые деньги», «рабочие талоны», «советские денежные знаки», масштабом стоимости которых было «рабочее время» или непосредственные затраты трудовой энергии человека («энергетический эквивалент»). Если стоимость товара измеряется общественно-необходимым трудом, а естественным масштабом труда является рабочее время, то и мерилом стоимости также должно быть рабочее время. Следовательно, рабочее время является масштабом цены и содержанием денежных знаков, т.е. непосредственной единицей измерения стоимости товара. Энергетический эквивалент, появившийся в Советской России в 1918-1921 гг. и превратившийся после второй мировой войны (1960 -1980 гг.) в квалиметрическую (qualificare лат. - определять качество) теорию учета сложного труда, превратил и производственный труд советского человека в такой же суррогат, как и деньги. Под квалиметрическим объемом производства понимается такая величина, которая рассчитывается путем умножения количества произведенной продукции (в штуках, тоннах, метрах и т.п.) на удельные показатели потребительных свойств (качество) единицы продукции. Удельные показатели качества называются квалиметрическими показателями («квали-вал» и «квали-цена»).

Суррогатом понятия «стоимость» является понятие «государственная стоимость». Понятие «стоимость» в вульгарной политической экономии было переименовано в «конституированную» или «государственную стоимость» не случайно. Отцом «государственной стоимости» является Карл Иоганн Родбертус-Ягецов (1805-1875), крупный померанский помещик. Речь идет о прусском помещике, крупном землевладельце в Померании. Крайняя отсталость и неразвитость народного хозяйства Германии, большая задолженность помещичьего землевладения вынуждали юнкеров издавна рассчитывать на государственную помощь. Поэтому и происходит целенаправленное смешение потребительной стоимости с меновой стоимостью и отрицание меновой стоимости как экономической категории. Понятие «государственной стоимости» отнюдь не новое явление в истории и теории экономической мысли. Предшественниками «государственной стоимости» были понятия: «трудовая стоимость» в лице таких мыслителей как Роберт Оуэн, Дж. Брей, и Д. Грей, а также «конвенциональная стоимость» в лице П.Ж.Прудона и Ф.Лассаля. Родбертус только завершил долгий путь переворачивания классической политической экономии против экономики. Под флагом государственного социализма объединились такие великие умы Х1Х-ХХ веков, как И.Г.Фихте, Ж.Б.Сей, Ж.Сисмонди, В.Виндельбанд, Г.Риккерт, Ф.Лист, Луи Блан, Г.фон Шмоллер, Л.Брентано, А.Вагнер, Ю.Вольф, Л. Вольтман, Г.Кунов, В.Зомбарт и другие политические деятели довоенной Европы, «посадившие на трон» Ленина, Сталина и Гитлера.

Государственный социализм К.Родбертуса логически завершил разработку теории «последовательного конституирования всех меновых стоимостей»(Прудон). Государственный социализм есть социалистический вывод из экономической переработки закона стоимости в утопию. Теория социализма отождествила три понятия: «труд», «стоимость» и «государство» в одно понятие - «замкнутое торговое государство»(Фихте). Слово «социализм» в новейшей истории следует понимать строго как «государственный социализм» по типу «гестапо» и никак иначе. Идеологическая подготовка для Октябрьского переворота в России была завершена к 1917 г.

Политическая экономия в социалистической России, как и во всей Европе, была направлена с 1917 и по 1991 год против хозяйственной деятельности человека. Сложилась замкнутая репрессивная система государственного хозяйства, или как охарактеризовал социалистическое учение Фридрих фон Хайек, - «национал-социализм». Вернер Зомбарт, давая оценку Карлу Родбертусу, писал: «Он оказал своими ранними сочинениями влияние на Карла Маркса, а через него и на развитие жизнеспособных социалистических идей; таково его историческое значение».

С 1917 года в России началось систематическое разрушение капиталистического уклада хозяйственной деятельности, зародившегося в результате реформ Петра Первого в начале ХVIII века. Возникновение «замкнутого торгового государства» в Советской России получило название - «безденежного государственного хозяйства». Идея замкнутого трудового государства и безденежного товарного обмена на основе «трудового эквивалента» была заимствована у реальной действительности и осуществлена с использованием военной силы.

Денежно-финансовая и кредитная система России после первой мировой войны находилась в неудовлетворительном состоянии. Продолжалось дальнейшее разрушение рынка, обесценение денег, продолжалось падение эффективности и надежности денежного учета «сложного труда», денежного обращения. В России накануне Октябрьского переворота 1917 года были утрачены все экономические основы для правильного ценообразования, изменились способы определения рентабельности работы промышленных предприятий, произошла замена денежного учета «сложного труда» системой безденежного учета. Натурализация и централизация хозяйственных отношений все больше и больше обусловливала сокращение функций денег и финансовой системы в целом.

Февральская буржуазно-демократическая революция 1917 года завершилась поражением молодой и неразвитой российской буржуазии, передачей промышленных предприятий под рабочий контроль и, как следствие этого, - установлением военной диктатуры пролетариата в результате Октябрьского переворота 1917 года. Политическая власть в России с октября 1917 года и до августа 1991 года была репрессивной и нелегитимной, т.е. была суррогатом демократии. Диктатура пролетариата с целью финансирования Советской власти восстановила царское денежное обращение, натуральное хозяйство, общинное землепользование, натуральный обмен, прямой продуктообмен, трудовую повинность, которая поставила под сомнение необходимость существования развитой системы товарно-денежных отношений при Советской власти (1917-1991). Важной особенностью государственного безденежного хозяйства являлось установление твердых цен и появление «товарных денег». Ликвидация результатов Февральской буржуазно-демократической революции 1917 года объективно вернула Россию в условия средневекового патриархального хозяйства на основе безденежного эквивалентного обмена.

Натурализация всей экономической жизни России привела к денежному голоду, к общинному, коллективному землепользованию и, как следствие этого, к ликвидации товарно-денежных отношений на весь длительный период существования Советской власти (1917-1991) путем введения в обращение денежных суррогатов – «советских денежных знаков». Социализм в качестве трудового строя мыслился как замкнутое репрессивно-государственное хозяйство, основанное на безденежном натуральном обращении. Суррогатом социальной справедливости в Советской России всегда было социальное равенство, основанное на сведении «сложного труда» к «простому труду» – «труд профессора эстетики измерялся в лошадиных силах» (С.Г.Струмилин). Никто в Советской России так и не смог дать положительного ответа на вопрос – «как измерить труд при социализме?» Государственный банк СССР выполнял только одну функцию - функцию кассово-рассчетного органа страны. Трудовая повинность и использование в России методов внеэкономического, государственного принуждения называются до настоящего времени «государственным регулированием экономики». Крушение Советского Союза было подготовлено внутренними противоречиями, вытекающими из самой природы государственного социализма.

Внутренним противоречием советской системы на рубеже 80-90 годов ХХ столетия явилось сочетание обобществленной промышленности с индивидуальным землепользованием, а как следствие этого - параллельным функционированием обесцененных бумажных денег, превратившихся затем в «товарные деньги» по закону рынка: «лучшие деньги вытесняют худшие деньги». Появление сначала «товарных денег», а затем и других форм безденежного эквивалента было результатом противоречия натурального и денежного обращения в стране. Специфика обращения «товарных» денег заключается в том, что они находятся вне всякого государственного регулирования и накапливают имущественное неравенство в стране, подготавливая тем самым социальную базу для буржуазной революции, так как центры экономической власти и политической власти приходят в противоречие друг с другом. Вместе с тем хождение в стране необеспеченных государственных казначейских билетов – «советских рублей», как «трудовых денег», приводит уже на первом круге обращения к превращению суррогатных денежных знаков в капитал. Деньги лишаются своего «трудового происхождения». Теория социальной справедливости и социального равенства, разработанная основоположниками утопического и государственного социализма на основе государственной стоимости была опровергнута, так как не получила своего практического решения в период существования Советского Союза и всей мировой системы социализма. Россия развернулась вправо, к экономическому либерализму и теории свободного движения капитала не случайно, а объективно, в силу действия исторической необходимости.

Советский Союз, как сильная мировая держава, взорвался изнутри, потерпел поражение не в вооруженном конфликте, а от внутренних причин и противоречий. Крушение СССР вызвало геополитический шок в западных странах. Сильное историческое замешательство в мире сформировало прочную иллюзию на Западе, что в России осуществляются либеральные рыночные реформы. Либеральные реформы 90-х годов были остановлены Правительством Черномырдина после того, как Правительство Гайдара освободило цены (1992). Приватизация государственной собственности, начатая под руководством Чубайса, столкнулась с проблемой свободной конкуренции и была также остановлена. Открытая экономика и появление класса олигархов не из среды государственных чиновников привела в ярость ортодоксальный бюрократический аппарат и на рубеже 2000-2005 годов началась скрытая реприватизация и конфискация успешных частных предприятий. Вместо того чтобы приступить к решению вопросов структурной перестройки экономики, правительственные круги России выбрали путь наименьшего сопротивления. Внешние заимствования пришли на смену рыночным реформам в России еще при Ельцине в качестве легкого средства борьбы с экономическим кризисом. Администрация Билла Клинтона (США), с согласия которой осуществлялись все внешние заимствования России в начале и середине 90-х годов, нанесла непоправимый ущерб Российской Федерации – русские люди окончательно потеряли веру в свои собственные силы, частную собственность и в экономическую свободу. Разочарование вызвало страх, недоверие, чувство тревоги, подозрительность, сформировался маниакально-депрессивный тип общественной психологии, параноидальный тип мышления и идеологическое сумасшествие. Патологическая вера в свое ядерное превосходство подстегнула развитие антиамериканской патриотической истерии (по типу патриотической истерии в Германии 1914 г. накануне первой мировой войны против торгашеской идеологии англичан). Бизнес отказался от легального создания новой стоимости, сократилась налогооблагаемая база, частные предприятия бездействуют, число малых предприятий сократилось вдвое, предприниматели живут в состоянии ожидания репрессий, погромов, конфискации своего имущества, бизнес находится в состоянии ожидания принудительной конфискации частной собственности.

Устойчивость внутренней политики нарушают также и существующие проблемы в Правительстве страны. Высокие цены на нефть вызвали чувство вседозволенности власти, а систематические неудачи в социальном реформировании сформировали патологические комплексы у Кремля и Правительства. Вся страна стала представляться в качестве «заговора против Путина», сложилось мнение «скоординированности» биржевых кризисов, сформировался репрессивный тип официальной государственной идеологии, в обществе стали говорить о «заговоре Кремля», «заговоре спецслужб» против бизнеса. В России широко обсуждаются и изучаются итоги «оранжевой революции» на Украине, а также итоги «цветных революций» в Грузии и Киргизии. В России появилась и действует оппозиция, объединенная под общим лозунгом «Россия без Путина». Русские люди хорошо понимают, что экономические и социальные реформы в России надо начинать после 2008 года сначала и начинать следует с реформирования примитивных кредитно-денежных отношений.

Ведущие научные Центры, такие как The Heritage Foundation (USA), Cato Institute (USA), Fraser Institute (Canada) и др. явно поспешили причислить Россию к числу стран с рыночной экономикой. Само понятие «индекс экономической свободы» несовместимо с господствующим в России нерыночным государственным хозяйством, которое осталось по наследству от Советского Союза. О какой мере экономической свободы можно говорить внутри замкнутого и монополизированного государственного хозяйства, которое пока еще доминирует в России? Новейшая Россия представляет собой призрак мертвого коммунизма, израненный и озлобленный имущественным неравенством внутри себя, шарахающийся в разные стороны, и ведущий отчаянную борьбу как против торгашеского духа индивидуализма внутри себя, так и против окружающего капиталистического мира в целом.

Ю.В.Петухов,
Директор-распорядитель
Фонда Фридриха фон Хайека.
18.10.2005.